Пришел солдат на поле боя,
и память воскресила бой,
как будто сам перед собою
опять прошел он молодой.
Нет, это сын прошел по полю,
спеша его перепахать,
чтоб в мире стало меньше боли,
чтоб память не стремилась вспять,
чтобы не траурною лентой
прошла за плугом борозда,
а мирною дорогой в лето,
дорогой мира и труда.
Как горяча земля! Как масло,
горит. Ладонью только тронь!
Как много здесь сердец погасло
и — передало свой огонь!
Сидит старик в траве поодаль,
сидит, склонившись к борозде.
С собой беседует он вроде,
а может, с полем;— о судьбе:
«Ты, поле, было полем боя,
ты знало тяжкие часы.
Но с новой, мирною судьбою
тебя сроднил сегодня сын.
И пусть здесь вырастет пшеница,
собой наполнит закрома.
Пусть воздает земля сторицей
за годы, что сгубила тьма.
Пусть ясные восходят зори
и пусть отныне навсегда
украсит праздничным узором
твой облик
мира борозда!»